Бухгалтер 3, или Не бейте незнакомца - Андрей Ильин

– Вам повезло. Я слышал, что в горах рыбалка просто необыкновенная. Совместите приятное с полезным.

– Обязательно. В тамошних озерах водится необыкновенная рыба – горный хариус! Давно мечтаю поймать.

– И съесть! – раздался звонкий женский голос.

Василий удивленно оглянулся. Вокруг профессора расположилась группа молодых людей не старше двадцати лет. Четверо парней и две девушки. Одна из них, с длинной косой до пояса, и выдала тайное желание профессора.

– Это следствие, сударыня, а причина все-таки поймать. Вот это и есть моя бригада ковыряльщиков в земле: Ольга, Алена, Николай, Петр, Иван и Антон, – представил Каверин своих спутников. – Большие поклонники восточной культуры, особенно девушки. Танцуют просто чудо!

Василий назвал свое имя, улыбнулся и сразу забыл, кого и как зовут. У него всегда была плохая память на имена. Но иногда – ну очень редко! – одно два имени откладывались в памяти. Так вот на этот раз запомнил, что девушку со светлой косой зовут Ольга. Наверно потому, что несмотря на рыжую кофточку с капюшоном и джинсы в заклепках девушка не испачкала лицо гримом от «мэйбелин нью йорк» или как там. И волосы заплетены в косу толщиной в руку, а не обрезаны по затылку и выкрашены в свекольный цвет. Серые глаза смотрят с иронией на профессорского знакомого, полные губы чуть вытянуты трубочкой, густые ресницы полуопущены. Весь облик девушки по имени Ольга говорит: ты тоже ученый крыс, который кроме рыбалки и письменных отчетов ничем не интересуется. Василий кашлянул в кулак, с умным видом произнес:

– Да, давненько я не рыбачил, – и тут же покраснел. Еще один идиот, который летит за тридевять земель рыбки половить! Профессор хотя бы совмещает работу с отдыхом, а ты, баран прибитый, корчишь из себя богатея в поисках приключений. «А что я должен говорить? Лечу, мол, камень украсть с площади Сухэ-Батора!» – озлился Василий. Он заметил, что улыбки на лицах молодых людей стали шире и расстроился еще больше.

– Кстати, Василий, вы мне недавно снились. Очень был интересный сон, доложу я вам! – неожиданно сообщил профессор.

– Вот как? И что ж мы там делали, во сне? – осторожно поинтересовался Барабанщиков.

– Летали! Как тогда, вы за штурвалом, я за пулеметом. Помните? – воскликнул Каверин.

Девушки переглянулись, парни заинтересованно придвинулись ближе.

– Э-э… гм… Анатолий – простите? – Петрович, вы что-то путаете. Я намного моложе и не мог служить с вами в одном полку ВДВ. Вы ведь в прошлом десантник, верно? – спросил Василий. В глазах мелькнул предупреждающий огонек.

– А-а, точно-точно… Лица у вас похожи, Василий – простите? – Иванович. Был у меня друг в армии, это я вас с ним перепутал. Действительно, ну разве может учитель рисования управлять вертолетом? Это же просто смешно! Тыщща извинений, дорогой друг!

Парни опять заулыбались, девушка по имени Алена прыснула в кулачок и только обладательница роскошной косы Ольга подозрительно смерила взглядом ширину плеч Барабанщикова. Глаза на мгновение задержались на свежем шраме, разделяющем правую бровь пополам. Василий незаметно постарался втянуть живот поглубже, сделал скучающее лицо.

– Да, вот … – промычал Василий. «Ну спасибо, дорогой профессор, представили!» – подумал он. Хотя… Чего расстраиваться, о его прошлом и настоящем никто не должен знать. Ученый допустил оплошность, но это простительно, он же гражданский человек. Исправил, как сумел и теперь на Василия смотрят, как на рядового гражданина, который весь год копил деньги, чтобы слетать в отпуске на недельку за границу. Нормально! И нечего тут надуваться, как мышь на крупу, что обозвали учителем рисования. Конечно, мордой и плечами ты не вышел на интеллигентного педагога, но ведь профессор мог и стеклодувом назвать. Похлеще будет.

– Надолго в страну кочевников? – спросил Каверин.

– На неделю. Думаю управиться за три дня, потом отдохну на речке и домой.

– А-а, все-таки по делам! – шутливо погрозил пальцем профессор.

– Передам посылку с оказией, заберу подарки для друга и все.

– Ну, а мы переночуем в Улан-Баторе и в путешествие. Сначала на поезде, потом машиной. Доберемся до нужного места в районе гряды больших озер и приступим к работе. До конца лета надо успеть как можно больше сделать. Студенты мои на следующий год выпускаются, надо собрать материал на дипломную работу, вот так. Кстати, Василий, сегодня в новостях передали, что убили генерала полиции, очень большого начальника. Выступил министр, заявил, что это преступление вызов всему обществу, раскрыть его – дело чести и все такое. Вы не в курсе, что там на само деле? – спросил Каверин.

– Да что вы, док, откуда! Я знаю не больше вашего. А по правде, совсем ничего не знаю. Сижу себе в кабинете, и рисую, рисую… Жулик, наверно, был генерал, потому и прибили.

– Вы думаете? Вроде лихие девяностые позади, все успокоились. Впрочем, – махнул рукой профессор, – все может быть. Что творят на дорогах эти гаишники… Просто невероятно! Я даже от машины отказался, на метро добираюсь до работы.

– И правильно делаете, док. Я вот тоже давненько уже не держал штур… э-э… руль и ничего, прекрасно себя чувствую, по ночам сплю спокойно. Ладно, Анатолий Петрович, уже поздно, спать пора. Спокойной ночи всем!

Вставая, Василий заметил внимательный взгляд Ольги. Пальцы перебирают заплетенную косу, глаза сощурены, губы плотно сжаты. От глаз проницательно девицы не укрылись ссадины на костяшках пальцев, рассеченная бровь и желтые пятна на лице – они остаются после ударов кулаком. Охранники на генеральской вилле били крепко, но аккуратно, по многолетней привычке не оставляя ясно видимых следов на теле жертвы. Если лупить со всей дури, кожа на лице лопается до кости. «Был пьян, подрался, получил по морде, – мысленно сказал Василий чересчур умной студентке. «Врешь. Я чувствую, что ты не так прост, как хочешь казаться. И дрался ты не пьяным, а в ясном уме и твердой памяти. И профессор, бывший десантник и настоящий мужик, кое-что рассказывал нам, как на пару с одним смешным очкариком выпотрошил целую роту наемников в камбоджийских джунглях. Это ты был с ним тогда»? – читалось в глазах Ольги. Василий опустился в кресло. Глаза закрылись сами собой. Влажный воздух джунглей, юркие невысокие солдаты роты охраны, засада на лесной дороге и бой, в котором ну совсем ученый профессор Каверин показал себя настоящим бойцом. Как давно все было! Подробности тех приключений уже стерлись из памяти. Старик Хо, черноволосая и голубоглазая Алика, сумасшедший полет на угнанном вертолете… И как их тогда не убили всех, просто удивительное везение! Слава Богу, на этот раз все пройдет спокойно. Правда, не совсем понятно, как украсть этот чертов камень-контейнер у всех на глазах. Но чего зря пыжиться заранее, притопаем на площадь Сухэ-Батора, там видно будет.

Глава 4

Ранним утром следующего дня самолет приземлился на монгольскую землю. На выходе из аэропорта Василий попрощался с профессором, кивнул студентам. Та самая, что с косой, опять посмотрела как-то чересчур внимательно, но ничего не сказал. Василий заторопился к стоянке такси, а группу археологов из России уже встречали какие-то взъерошенные личности из здешнего университета. Все зашли в автобус, машина тронулась и Барабанщиков тотчас забыл об археологах. Едва Василий собрался открыть рот, чтобы позвать таксиста, как расторопный, коротко стриженый парень, сам распахнул дверь и на хорошем русском языке предложил садиться. По дороге Василий узнал, что до города двенадцать километров, центр расположен за рекой, что город – в европейском понимании – тянется вдоль одной улицы, все остальное – скопище юрт. По здешним меркам это вовсе не бедность, а национальный обычай. Особенно, если учесть, что некоторые юрты стоят десятки тысяч евро. Внутри электричество, газ, горячая и холодная вода, словом – все удобства. Автомобиль рядом, в юрте попроще. Короче, понты сплошные. Такси остановилось возле центральной площади. Василий вышел из машины. Первым делом надо взглянуть на объект, как он там и лишь потом заняться жильем и подготовкой. Василий не спеша, как самый обыкновенный турист бредет по площади. Возвышается массивное здание правительства, типичный образец дворца сталинской эпохи. После того, как рухнул социализм, к пролетарским скульптурам добавили национальный колорит – статуи конных воинов и внушительный монумент самому известному в мире монголу – Чингиз Хану. Василий не очень разбирается в монументальном искусстве, но громадина невольно привлекла внимание. Памятник вырублен из цельного куска гранита, во всяком случае, очень похоже. Матерый монгол важно сидит в широком кресле. Круглое, упитанное лицо с улыбкой Будды. Понятно, что подлинного изображения великого хана нет, изваяние выдумка художника. Но разве так не везде?